Ссылаясь на материал группы 2 мая, автор, на мой взгляд, убедительно показал незаконность производства судебно-медицинских экспертиз на базе КУ “Одесское областное бюро судебно-медицинских экспертиз”.
Сергей Дибров справедливо отмечает, что в соответствии с буквой закона, выводы этих экспертиз должны быть оспорены и вполне богут быть не приняты судом в качестве доказательств. Таким образом, в деле 2 мая следствие отброшено назад на 3 месяца и фактически вынуждено назначить повторные экспертизы на базе других, уже государственных экспертных учреждений, хотя ситуация не ставит под сомнение квалификацию и собственно справедливость выводов судебно-медицинских экспертов.
Почему до 2004 года всех устраивал существующий статус украинских бюро СМЭ, а в 2004 законодатель решил ужесточить законодательную базу судебных экспертиз? Понятно, что чужая душа - потемки, а пути такого законодателя, как украинский, вообще неисповедимы и раскрывать мотивы ужесточения закона о судебной экспертизе - значит строить конспирологические версии. Непродуктивное это занятие я оставлю писателям остросюжетных романов, а сам попробую рассказать, что было бы, если бы закон исполнили и все бюро СМЭ Украины стали государственными учреждениями.
Ранее областные бюро судебно-медицинских экспертиз относились к Министерству здравоохранения и подчинялись в административном порядке областному исполнительному органу через облздравотделы. В методическом плане, областные бюро подчинялись Главному судебно-медицинскому эксперту Украины. В республиканском бюро СМЭ были свои отделы экспертизы трупов, судебно-иммунологические, судебно-токсикологические, медико-криминалистические и т.д. отделения, во главе которых стояли главные эксперты-специалисты (Главный судмедэксперт-токсиколог, например).
Задачей республиканского бюро было разрабатывать и усовершенствовать методики и методы исследования, специфические для судебной медицины, публиковать статистические данные, осуществлять подготовку молодых специалистов, контролировать качество поведения исследований, давать рекомендации, организовывать обмен опытом и т.д. На деле происходило несколько иначе. В силу того, что количество исследований, производимых в областных бюро было значительно большим, нежели в республиканском, и статистического материала, и необычных, сложных случаев, не описанных ранее в литературе, в методических указаниях также было на несколько порядков больше, экспертам областных бюро приходилось самостоятельно придумывать свои методики исследований. Облегчал ситуацию тот факт, что по закону эксперт делает выводы от собственного имени и на основании собственного опыта и знаний. Методические указания не являются обязательными к исполнению и, если эксперт считал свой метод более достоверным, более информативным - он имел полное право ссылаться на свои результаты.
Оснащение бюро разных областей также было различным - кто-то покупал одно оборудование, кто-то другое в зависимости от квалификации экспертов, требующих у своего руководителя определенные оборудование и приборы, в зависимости от финансовых возможностей здравотделов и инициативы самих руководителей. Эксперты накапливали материал, доказывали воспроизводимость, надежность и эффективность новых методов и отправляли эти данные в республиканское бюро, где и принималось решение о внедрении новой методики определения, например, керосина в трупном материале. Эта методика публиковалась в изданиях республиканского бюро, главный эксперт-специалист рассказывал о ней экспертам и интернам, она становилась эталонной (но не обязательной!) для всех областных бюро. Почему необязательной? Потому что эксперт, как я уже говорил, имеет право самостоятельно выбирать методики, которые будет использовать. И потому (в основном), что оснащение различных бюро очень отличалось друг от друга.
Если посмотреть Приказ №6 МОЗ Украины, регламентирующий проведение судебно-медицинских экспертиз, то, например в разделе судебной токсикологии можно увидеть, что приказом регламентируется только список веществ, обязательных для определения. Но не регламентируются методики определения.
Новый закон дал возможность стандартизации всех бюро и методик, поскольку строил строгую государственную вертикаль управления и позволял оснащать однотипным оборудованием все бюро, причем одновременно. Таким образом, качество, надежность и простота определения, например, метамфетамина в Тернополе и в Киеве была бы одинаковой. Можно было переходить от рекомендаций к обязательным инструктивным письмам и приказам, регламентирующим методики судебно-медицинских исследований. Можно было переходить к единым стандартам качества экспертиз.
В моей практике было несколько случаев, когда мне приходилось в суде опровергать выводы экспертиз других учреждений именно по причине того, что методы, использованные этими экспертами были недостоверными, а практически каждая судебно-медицинская экспертиза - это судьба человека, посудимого ли по уголовному делу, ответчика ли в административном суде.
Помнится, в середине 90-х годов УМВД Одессы решило проводить экспертизы алкогольного опьянения водителей не врачами-наркологами и не на оборудовании наркодиспансера, а заключило хозяйственный договор с одним популярным тогда НИИ. И сотрудники этого НИИ, нисколько не сомневаясь в своей квалификации, стали выдавать заключения по показаниям газоанализатора паров алкоголя в выдыхаемом воздухе. Причем, что самое забавное, ни прибор не имел свидетельства о госповерке, ни сотрудники не имели специальных знаний о динамике и кинетике этилового алкоголя в организме. Более того, инструктивными письмами МВД и МОЗ регламентировалось, что заключение о количестве этилового алкоголя в организме испытуемого дается только по его содержанию в крови и моче, вот работники НИИ и писали, что исследовали кровь и мочу… газоанализатором для выдыхаемого воздуха. Таких дел у меня было до десятка, а сколько неоспоренных недобросовестных и просто ложных заключений было подшито в админдела? Сотни? Тысячи? Новый закон о судебной экспертизе пресекал подобные случаи на корню.
Представьте себе, что в бюро СМЭ Волынской области разработали новую методику определения производных фосфоновой кислоты с помощью газожидкостной хроматографии с масс-спектрометрическом детектором. Причем, методика позволяет обнаружить 0.5 мкг% (вполне реальное значение) подобных соединений. МОЗ издает приказ “всем бюро СМЭ в течение текущего года получить и ввести в строй хроматографы с масс-спектрометрическим детектированием, для чего закупить из бюджета МОЗ 26 указанных приборов у представителя Hewllett-Packard в Украине”. Вторым приказом вводится обязательное обнаружение и определение указанного класса веществ при производстве экспертизы. Все! 20 мая текущего года Г.Ф.Кривда со всей ответственностью сообщает журналистам и общественникам, что эти вещества, в том числе зарин, зоман, циклозарин в токсической концентрации не обнаружены.
И никакой головной боли по поводу “обратиться в другие организации”, поскольку в бюро нет оборудования (читай - нарушить закон) нет. И никаких сплетен по поводу нервно-паралитических газов. А если паче чаяния прибор в Одессе временно неисправен, то образцы можно передать в Николаев. И даже отправить туда своего эксперта в командировку, чтобы не привлекать сторонних людей. Не нужно бегать, высунув язык, по городу в поисках ИК-спектрофотометра, чтобы определить наличие фентанила. Не нужно писать с потолка, в надежде что не проверят, об отсутствии мышьяка, если есть атомно-абсорбционный спектрометр, поверенный и сертифицированный.
Просто? Да. Исключает нецелевое расходование средств? Да. Танатолог определяет ДНС с помощью генератора по вязкости стекловидного тела прямо на месте происшествия, а не наощупь и во время вскрытия, как сто лет назад? Да.
Я уже писал о возможных совершенно добросовестных заблуждениях экспертов при производстве экспертиз трупов пострадавших 2 мая в Доме профсоюзов. Качество лабораторной базы и неоднородность методик вполне могут быть еще одним источником ошибок и ложных экспертных заключений.
Имея все шансы на кардинальные качественные перемены, ситуация не поменялась. И даже усугубилась. Случайно? Умышленно? У меня есть надежда, что материал С.Диброва будет достаточно резонансным, чтобы исправлением ситуации срочно занялись на государственном уровне. Перед Европой стыдно, соотечественники!
Немає коментарів:
Дописати коментар