Конспект моего выступления на брифинге 19.08.2014 года в Одесском Кризисном центре.
Мнение группы 2 мая может отличаться от моего по всем или некоторым вопросам, освещенным в этом материале.
За время работы “группы 2 мая” нам пришлось столкнуться с большим числом слухов и мифов, которые вбрасывались в медиапространство, как отдельными гражданами, так и представителями официальных структур государства. Большинство этих слухов представляло собой совершенно необоснованные и не подтвержденные на тот момент умозаключения, многие из них практически противоречат здравому смыслу. Тем не менее, эти умозаключения тиражировались, принимались на веру многими, расползались в виде слухов. Эти слухи, конечно, не способствовали ни снижению градуса накала страстей в обществе, ни объективности оценки событий гражданами. С одной стороны, представители государственных структур просто обязаны делиться с обществом информацией, им востребованной, иначе они служат не обществу, а своему благополучию и мягкому креслу. С другой стороны, любая недостоверная информация, оглашенная официальным лицом, хуже простого молчания. Вероятно, говорить правду украинские чиновники пока не научились.
Все это унавоживает почву для спекуляций и мифотворчества. Мифы эти приходится опровергать. Вот примеры таких высказываний которые следует опровергнуть или, как минимум, подвергнуть критике:
1
3 мая, непосредственно по горячим следам события первый вице-премьер Украины Виталий Ярема заявил журналистам, что при пожаре в Доме профсоюзов было вещество при горении выделяющее неизвестный отравляющий газ, который и послужил причиной массовой смерти. Эта версия сразу получила широчайший резонанс и обросла подробностями и слухами. Утверждалось, в частности, что нападавшая сторона, либо “третья сила” применяла нервно-паралитические газы, удушающие и общеядовитые боевые отравляющие вещества.
15 и 18 мая глава ГСЧС Украины в Одесской области Владимир Боделан заявил о своей уверенности в том, что люди в Доме профсоюзов погибли от ОВ в виде газа до начала пожара и позы трупов не характерны для погибших на пожаре.
19 мая заместитель начальника ГСУ МВД Украины Виталий Сакал заявил, что в Доме профсоюзов следователи обнаружили следы хлороформа. Это сразу дало толчок двум версиям: об отравлении хлороформом и об отравлении фосгеном, полученным из хлороформа. Причем, в обоих случаях вина перекладывалась на “защитников Дома профсоюзов”.
Наконец, в то же время ряд СМИ России практически одновременно провел аналогии с печально известной провальной операцией российских спецслужб в Норд-Осте и сообщил о вероятном применении в Доме облсовпрофа карфентанила или его производных.
Наконец, 23 мая агентство РИА Новости вбросило версию о применении в Доме профсоюзов хлорпикрина. Версию также перепечатали и украинские издания и соцсети, но в силу широкой известности хлорпикрина она не нашла сколько-нибудь заметной поддержки.
По этой теме больше сколько-нибудь заметных вбросов не было,- версия прочно утвердилась в умах граждан и в настоящее время уже относится к разряду “общеизвестно, что в Доме профсоюзов применялся боевой газ”.
Серьезно версию отравления хлороформом или образовавшимся при его нагревании фосгеном рассматривать не стоит. Скажу только, что хлороформ и фосген имеют характерные запахи. Показания свидетелей события не дают оснований утверждать о наличии таких запахов. Также хочу обратить также внимание на то, что весь промышленно изготовленный хлороформ содержит в обязательном порядке этиловый спирт либо ацетон в качестве стабилизирующих добавок, делающих образование фосгена невозможным. Это же касается и других промышленно изготовленных полихлоралканов. И, наконец, еще один “факт из биографии” хлороформа - он, невзирая на свою летучесть (температура кипения 56.2 С), не горит даже в открытом пламени.
Рассмотрим возражения против версии применения боевых отравляющих веществ.
У боевых ОВ есть одна общая черта - вне зависимости от их типа (нервно-паралитические, кожно-нарывные, удушающие, общеядовитые, психохимические), они должны отвечать следующим требованиям:
- гарантированное поражение личного состава противника при применении, в том числе противника, находящегося на открытом пространстве, в укрытии, использующего средства личной и коллективной защиты;
- быть достаточно стойким, чтобы воспрепятствовать быстрой смене личного состава, однако иметь ограниченный период токсичности, чтобы не столкнуться с ним самому при необходимости наступления через пораженный участок;
- действовать достаточно быстро, чтобы противник не успел распознать симптомы отравления и принять меры защиты до того, как наступит боевая фаза поражения;
- захватывать как можно большую площадь.
Как любое оружие массового поражения, боевые ОВ имеют и сходную статистическую картину распределения тяжести поражения. Область поражения боевого ОВ можно условно разделить на несколько концентрических зон.
Центральная зона поражения - зона высоких концентраций - смерть за короткий (менее 5-10 минут) промежуток времени. Процент выживаемости минимальный.
Вторая зона - средних концентраций - смерть после скрытого периода (от 30 минут до 12 часов) в течение 6 - 72 часов на фоне характерных признаков отравления. Выживаемость около 50% при сохранении стойкого эффекта поражения.
Третья зона - зона низких концентраций - отсутствие смертельных поражений и стойкого эффекта. Выживаемость 100%. Клинические проявления отравления со смазанной для конкретного ОВ картиной.
Наружная зона - зона минимальных концентраций - отсутствие заметных поражений. Возможны недомогания, не ассоциирующиеся с поражением ОВ.
Разумеется, в зависимости от типа ОВ, эти условные зоны будут отличаться по площади, но в общая картина - наличие градиента тяжести поражения - соблюдается.
В случае с Домом профсоюзов такая картина отсутствует. И для одной точки применения ОВ (эпицентра) и для двух. Судя по описаниям очевидцев, клиническим картинам пострадавших, выживших в инциденте (напомню, число спасенных и эвакуированных из ДП - 330 человек), ни у кого из них не наблюдалась картина, характерная для поражения боевыми ОВ нервно-паралитического, кожно-нарывного, общеядовитого или удушающего действия. Напомню, что в помещение сразу после ликвидации пожара заходило значительное количество людей без каких-либо средств защиты. Участники обороны Дома профсоюзов спускались по помещениям, в которых предположительно применялось ОВ. В.Боделан, невзирая на свои заявления о высокой вероятности применения ОВ в инциденте, характеризуя пожар, сообщил, что тот был “несерьезным” и бойцы расчетов МЧС поначалу заходили в здание без средств защиты органов дыхания и кожи.
Если сравнивать ситуацию 2 мая в Доме облсовпрофа и штурм Норд-Оста - это сравнение принадлежит не мне, а сторонникам версии о применении в ДП карфентанила, то картина в Норд-Осте была совершенно иной. Непосредственно во время штурма от газа получили смертельные поражения (умерли на месте) 67 человек, погибших в лечебных учреждениях после госпитализации - 119 человек. Всего госпитализировано было 819 человек из числа заложников. Расхождение в числе погибших на месте, госпитализированных и общем числе заявленных погибших 147 человек объяснили тем, что некоторые погибли в каретах скорой помощи. Также ряд сотрудников спецподразделений получили поражения от газа и вынуждены были обратиться за медицинской помощью.
Ряд лиц после выхода из больниц снова обращался за госпитализацией ввиду рецидива. Некоторые офицеры спецназа, по свидетельству их командира, обращались за госпитализацией спустя несколько суток после операции. Причем, сотрудники спецподразделений входили в здание в защитных костюмах и противогазах, так что, скорее всего, речь идет о сотрудниках, осуществлявших наружное оцепление и контроль периметра.
Реакция самих заложников и террористов (потери последних я не учитываю, поскольку достоверных данных о причине их смерти не было - многие были убиты вистрелом в затылок) на газ, по свидетельству заложников и сотрудников спецназа была также различной - кто-то потерял сознание, кто-то находился в сознании и в состоянии возбуждения - налицо воздействие различной концентрации газа в разных участках помещения. Таким образом, картина Норд-Оста классический для боевого ОВ градиентный характер.
Иная картина будет наблюдаться при отравлении угарным газом и другими газами, образующимися в процессе горения. Угарный газ действует незаметно для человека, распространяясь с восходящими потоками горячих газов по всем направлениям движения дыма и подпор его в помещениях наступает даже раньше, чем подпор дыма в силу их различной природы. Молекулярная масса угарного газа 28 атомных единиц, то есть практически равна средней молекулярной массе воздуха (29 а.е.м) и его поведение в воздушных потоках соответствует таковому воздуха. То есть, он распространяется одновременно с горячим воздухом, опережая дым, который состоит из твердых частиц сгоревших материалов.
Монооксид углерода (угарный газ) не имеет запаха, почувствовать симптомы отравления им практически невозможно и потеря ориентации, произвольных координированных действий и сознания происходит незаметно для человека. Самоспасение в атмосфере монооксида углерода практически невозможно - случаев такого спасения в доступной мне литературе я не обнаружил и не встречал в своей практике.
Как и любое отравляющее вещество, оксид углерода (II) вызывает отравления с разной динамикой развития - молниеносные и постепенные.
Монооксид углерода обладает способностью связываться с гемоглобином крови, образуя соединение называемое карбоксигемоглобином. Устойчивость карбоксигемоглобина примерно в 200 раз выше, чем оксигемоглобина - соединения гемоглобина с кислородом.
Говоря простым языком, оксид углерода (II), связанный с гемоглобином крови, “выключает” этот гемоглобин из его основной функции - насыщение тканей кислородом и вызывает гипоксию (кислородное голодание) тканей организма. Насыщение крови карбоксигемоглобином происходит при каждом вдохе, чем глубже будет вдох и чаще дыхание, тем быстрее растет концентрация карбоксигемоглобина. Абсолютно смертельный уровень содержания карбоксигемоглобина - 60% по отношению к общему содержанию гемоглобина в крови. Смерть может наступать и при меньших значениях - для каждого человека эти пороги различны.
При попадании человека в атмосферу с высоким содержанием монооксида углерода, смерть наступает практически мгновенно в результате паралича дыхательного центра. Такие высокие концентрации вполне обычны в зонах взрыва и пожара, когда выгорает сразу большое количество кислорода и его недостаточно для полного сгорания углерода.
В случае более низких концентраций оксида углерода (II) в воздухе, отравление развивается во времени, отравление происходит постепенно, но все от того же фактора- гипоксия. Наиболее чувствительным к недостатку кислорода органом является головной мозг, поэтому первые проявления отравления наблюдаются именно со стороны центральной нервной системы. Головная боль, тошнота, головокружение, потеря ориентации в пространстве и времени, слабость до полной неподвижности характерна для быстрого течения интоксикации. При более замедленном течении, сначала человек испытывает эйфорию либо агрессивное возбуждение, двигательная активность повышена и немотивирована. Далее эта стадия сменяется стадией угнетения, как и в предыдущем случае. Такие явления характерны для содержания 15 - 30% карбоксигемоглобина
При дальнейшем развитии отравления, происходит угнетение мышечной активности, полная дезориентация, спутанность сознания, галлюцинации, потеря сознания. Содержание карбоксигемоглобина в крови на этой стадии от 30 до 40%.
При более высоких концентрациях развивается кома, отек мозга и остановка дыхания. У переживших тяжелые отравления наблюдаются токсический отек легких, почечная недостаточность, амнезия, паркинсонизм, эпилепсия.
Схожие симптомы, судя по свидетельствам пострадавших и их родственников, присутствовали у переживших и госпитализированных.
2
5 мая изданием “Сегодня” была опубликована новость о том, что в Доме профсоюзов “огромное число” жертв с огнестрельными ранениями, трупы которых хоронят за городом без вскрытия.
Агентство РИА Новости 5 мая сообщило и количество трупов - 116.
Наконец, в тот же день в социальных сетях прошли сообщения о 126 трупах, находящихся в подвале Дома профсоюзов. По словам источника, эти жертвы не угорели, не подвергались воздействию пламени - это исчезнувшие без вести в апреле-мае. Их якобы убили в подвале за некоторое время до пожара. Цитата: “Мне тяжело писать, но их уже нет в живых. 126 трупов находятся в подвале Дома Профсоюзов. Их там убили, они не горели. Это было гестапо”.
На базе этих сообщений возник и более месяца эксплуатировался миф о якобы специально завезенных в здание накануне пожара массы трупов, хранимых в подвале а впоследствии разложенных по зданию непосредственно перед пожаром, чтобы скрыть преступление.
Полученные группой 2 мая сведения от УМВД Украины в Одесской области об общем количестве пропавших без вести граждан за апрель и май 2014 года эту версию не подтверждают. В ответе указано, что из всех пропавших без вести за этот период нет сведений только о 17 людях. Общее число без вести пропавших за полные апрель и май 2014 года - 156 человек, из них найдено 139 человек. Кстати, число пропавших без вести в мае текущего года меньше, чем за аналогичный период прошлого года.
При текущем развитии судебной медицины, для идентификации личности ни сохранность трупа в целом, лица, черепа, папиллярных узоров не является критическим. Метод так называемой генной дактилоскопии, применяемый и в бюро судебно-медицинской экспертизы, позволяет идентифицировать человека с гораздо большей точностью, чем традиционные методы дактилоскопии и фотосовмещения. Достаточно иметь несколько миллиграммов не сгоревшей ткани трупа. Судя по скудным материалам судебно-медицинской экспертизы, с которыми мне удалось ознакомиться, забор материалов на генетическую экспертизу проводился даже от явно идентифицируемых жертв. Метод уже не нов, его популяризируют около 20 лет в бюро СМЭ по всей Украине, о нем была масса публикаций в СМИ, многие граждане на коммерческой основе использовали его для установления отцовства, например. Таким образом, сжигать специально лица и кисти рук людей смысла не было. Тем более, что на многих трупах были обнаружены документы.
По свидетельству судебно-медицинского эксперта Бориса Яворского, принимавшего активное участие в экспертизах по делу Дома профсоюзов, вывоз 32 трупов ( в том числе и падения с высоты) занял практически сутки. За какое же время возможно вывезти (или завезти) 126 трупов? Давайте посчитаем вместе.
Примем массу каждого трупа за 70 кг. В этом случае, для перевозки 126 трупов понадобилось бы 3 бортовых машины грузоподъемностью 3 тонны или 2 бортовые машины грузоподъемностью 5 тонн. Либо, соответственно 3 ходки трехтонки или 2 ходки пятитонки. При этом, в трехтонке поместилось бы 42 трупа, а в пятитонке 71, при условии полной загрузки. мы еще не учли место для людей, которые будут осуществлять разгрузку и погрузку. Для разгрузки и переноски одного тела необходимо минимум 2 человека, которые за период с 22:00 до 05:00 сделают 126 “ходок” со двора в подвал. Понятно, что никаких подобных манипуляций в период с 1 по 4 мая не совершалось - о них бы тут же начали говорить массово. Ведь все это время на Куликовом поле непосредственно рядом со зданием и внутри здания находились следователи, эксперты, неравнодушные граждане. Куликово поле не пустовало, вспомните хронику событий, ни минуты.
Версия о трупах из подвала, разложенных непосредственно перед пожаром также не выдерживает никакой критики. Непосредственно перед возгоранием баррикады в вестибюле здания находились люди, которые эту баррикаду защищали. В здании находилось более 300 человек, готовящихся к штурму. Для переноски одного тела, я уже говорил, необходимо 2 человека. Для того, чтобы разложить даже не 126, а всего 30 трупов, необходимо 30 раз сбегать в подвал, перенести тяжелый груз массой не менее 70 кг на разные этажи - от 2-го до 5-го и все это на глазах держащих оборону! Либо, что еще абсурднее - 60 бойцов спецназначения, бегающих по лестницам с подозрительной ношей в руках. Кроме того, подобная версия просто оскорбительна для памяти погибших и их сторонников - ведь для них пострадавшие погибли на посту, защищая общие идеалы. У авторов подобных версий и той политической силы, которая их использует, просто нет элементарной человеческой чести.
Наконец, дважды с промежутком в месяц была вброшена информация
о применении в Доме профсоюзов армейских боеприпасов на основе белого фосфора. Первый раз об этом сообщили в социальных сетях (в частности в “ВКонтакте”) 14 мая. Версия имела определенный успех, но по неизвестным причинам затихла. Новую жизнь она обрела 12 июня, будучи опубликована практически одновременно с информацией о применении фосфорных бомб силами АТО в Славянске. 21 июня и 28 июня эта версия была озвучена послом РФ в ООН Виталием Чуркиным. Версия периодически всплывает до сих пор, правда в настоящее время практически маргинализировалась, вероятно благодаря усилиям активных граждан, проведших в местной прессе разъяснительную работу, свою лепту в это внесла и группа 2 мая.
Подробно вопрос белого фосфора рассматривался мной в публикациях на Думской.net. Есть мои статьи и на блоге группы http://2maygroup.blogspot.com - с ними можно ознакомиться подробнее там. Следует обратить внимание на следующие моменты:
- публикуемые в качестве доказательств применения зажигательного оружия на основе белого фосфора фотографии не отражают действительную картину поражения фосфором. Основным признаком фосфорного ожога являются глубокие, проникающие в толщу мышц кровоточащие раны. Также, горение белого фосфора не прекращается при доступе кислорода, а выдает себя белым дымком;
- ни у одного из госпитализированных признаков ожогов фосфором не наблюдалось - в противном случае это стало бы достоянием общественности очень быстро. По крайней мере у двух переживших ожоги имели обычное течение, судя по свидетельствам и медицинской документации;
- об отсутствии применения фосфорных боеприпасов говорит видео-, фотоматериал, отснятый на месте событий и свидетельства очевидцев пожара - спутать дым фосфорного боеприпаса ни с чем невозможно;
- при тушении фосфорного боеприпаса и просто при горении фосфора в присутствии водяных паров образуется газообразное соединение - фосфин, имеющее характерный запах. При опросе очевидцев, каких-либо странных запахов они не ощущали;
- в “соскобах с трупов” не обнаружить фосфор было бы гораздо более странным, чем обнаружить его, поскольку фосфор является одним из распространенных элементов организма;
- наконец, чтобы довезти пробы до “независимой лаборатории” в виде соскобов и определить в них именно белый фосфор, а не красный, например, или просто какие-то соединения фосфора, следовало применять специальные приемы транспортировки. Без этого, любые свидетельства об обнаружении белого фосфора, характерного для армейских зажигательных смесей, можно просто не рассматривать.
3
21 июня на пресс-конференции руководитель КП “Одесское областное бюро судебно-медицинской экспертизы” Григорий Кривда сообщил, наконец, что все судебно-медицинские экспертизы по делу о 2 мая завершены и переданы следствию. Во всех случаях причины смерти установлены, хотя и пришлось привлекать сторонние организации для проведения исследований. У меня состоялся также личный разговор с Григорием Федоровичем, в котором он сообщил, что все “сделано по науке” и сомнений в тех судебно-медицинских диагнозах, которые он озвучил на пресс-конференции, у него нет. Я также сообщил ему свое мнение о том, как строил бы судебно-токсикологическое исследования я.
Тем не менее, на последнем брифинге силовых структур, было сделано заявление, что в ряде случаев следствие не пришло к единому мнению о причинах смерти. Те заключения, которые были озвучены (“отравление неизвестными газами”), также не добавляют ясности в обществе и, как бы косвенно подтверждают версии о применении боевых ОВ.
Занимать место арбитра между следственной группой и экспертами я не собираюсь и оправдывать либо опровергать высказывания о “непонятной причине смерти” при наличии всех завершенных судебно-медицинских экспертиз и отсутствии назначения повторных и дополнительных экспертиз не буду. Рассмотрим только вопрос об отравлении “неизвестными газами”.
При пожаре на человека воздействует большое число факторов, каждый из которых может и по отдельности привести к смерти. Мы уже рассматривали отравление угарным газом. Однако, помимо угарного газа, человек подвергается и воздействию высокой температуры - в первую очередь страдают слизистые оболочки дыхательных путей, и раздражающего действия дыма, и ядовитых испарений пластика, краски, олифы, других строительных материалов. При вдыхании воздуха на пожаре, в дыхательных путях обнаруживаются практически всегда частицы сажи, копоти. При этом, даже вдыхание горячего воздуха и сильный ожог дыхательных путей может вызвать остановку дыхания или рефлекторную остановку сердца. Если при вскрытии трупа судмедэксперт обнаруживает копоть в дыхательных путях пострадавшего, знает об обстоятельствах обнаружения трупа, а внешние признаки отравления угарным газом неявны или слабы, он, тем не менее совершенно справедливо полагает, что смерть наступила в результате отравления газами горения (в том числе, возможно, и угарного газа). Если признаков отравления другими веществами нет, то причину смерти он указывает как “отравление неуточненными газами и испарениями”. Заключение о причинах смерти, указанное во врачебном свидетельстве о смерти (форма 106/о), выдаваемом на руки родственникам умерших или лицам, проводящим захоронение, строго регламентировано формулировками. Причина смерти должна быть указана строго в соответствии с Международным классификатором болезней (МКХ-10). Сравните: “[T.59.9] Токсична дія газів, димів та випарів, неуточнених”.
Причем, в форме № 106/о эксперт указывает, что данная причина смерти - “предварительная”, рассчитывая на результаты судебно-токсикологического исследования, которые могут выявить и угарный газ, и идентифицировать другие газы горения (в моей практике случилось однажды идентифицировать синильную кислоту, образовавшуюся вследствие горения пластиковой вагонки). Однако, в подавляющем большинстве случаев идентифицировать газы горения судебному токсикологу не удается - слишком сложный состав и слишком многие факторы одновременно послужили причиной смерти. Поэтому, и окончательный судебно-медицинский диагноз выглядит сходным с предварительным, а именно - “отравление неустановленными газами горения”. Как видите, это не означает наличия и применения каких-либо специальных отравляющих веществ.
Выводы же судебно-медицинского эксперта в выдаваемом им для следственных органов “Заключении эксперта” формулируются подробно, своими словами и с учетом вопросов, которые следователь задавал, назначая экспертизу. Но эти выводы родственникам, как правило, не выдают. А судебно-токсикологические исследования и вовсе не покидают стен бюро СМЭ.
Также следует сказать несколько слов о “нехарактерных позах”. За исключением редко встречающихся в практике судебных экспертов причин смерти от отравлений ядами, вызывающими сокращения отдельных групп мышц, позы трупов предопределены положением человека непосредственно перед смертью. Поэтому, позы могут быть сколь угодно причудливыми в зависимости от поверхности, на которую опустился человек после выключения сознания и направления внешнего ускорения, приданного телу. Кроме того, в условиях пожара трупы могли перемещаться еще живыми участниками событий, могли быть сдвинуты пожарными при тушении огня - причин могло быть множество. Определить их сразу при поверхностном осмотре на мой взгляд практически невозможно. Определить, перемещали ли труп после смерти в общем случае возможно только спустя некоторое время (измеряемое в часах!) после смерти.
Отдельного внимания заслуживает так называемая “поза боксера”, которую часто наблюдают у трупов на пожарищах. Это положение обусловлено не какими-либо специфическими причинами отравления угарным газом. Такое положение приобретает любой труп при воздействии на него высокой температуры. Причиной является то, что мышцы-сгибатели человека сильнее мышц-разгибателей (вы можете проверить это на себе, сравнив плотность напряженных мышц плеча. При потере влаги в результате ускоренного испарения, сгибатели приводят конечности в полусогнутое состояние и формируют данную позу. Как видим, при любой причине смерти данная поза может образовываться произвольно в условиях высоких температур. Поза не образуется, если процесс разложения зашел достаточно далеко, чтобы мышцы не выполняли своих сократительных функций (48 часов после смерти и далее). Кроме того, сходная поза образуется и без воздействия высокой температуры на тело, а просто в результате развития трупного окоченения.
И, наконец, следует сказать о том, что действия судмедэкспертов и в частности экспертов-токсикологов определены Приказом МОЗ №6. Приказ регламентирует список веществ, подлежащих определению при производстве судебно-токсикологической экспертизы. Эксперт-токсиколог может вполне добросовестно исследовать предоставленный ему материал и вынести заключение об отсутствии в нем указанных веществ. И будет по-своему прав, не проводя никаких дополнительных исследований. В круг веществ по Приказу №6 боевые отравляющие вещества не входят. Соответственно, методик их обнаружения у судебных токсикологов нет. Теоретически, определить наличие отравления боевыми ОВ, по крайней мере нервно-паралитического действия, можно было косвенным путем, проведя так называемую холинэстеразную пробу. Это было бы грамотным и мотивированным подтверждением (опровержением) применения ОВ нервно-паралитического действия. Если того количества ОВ, которое было гипотетически применено в Доме профсоюзов, хватило для смертельного отравления, то и холинэстеразная проба дала бы положительный результат. При отрицательном результате можно было бы исключить данный класс веществ, даже не обнаруживая и не определяя его. К сожалению, я не имею доступа к актам судебно-токсикологического исследования и таким аргументом воспользоваться для подтверждения своих выводов не могу.
Как мы видим, в условиях недостатка официальных данных в информационное пространство вбрасываются ложные тезисы и мифы, которые начинают жить собственной жизнью и не способствуют установлению согласия в обществе. Поэтому, я призываю все правоохранительные органы, лиц, которые распоряжаются информацией следствия, КП “Одесское областное бюро СМЭ” в частности, опубликовать данные, которые имеются у них в наличии. Я прошу опубликовать акты судебно-токсикологических и медико-криминалистических экспертиз без указания фамилий пострадавших - только тексты исследовательской части и выводы. По этим данным невозможно установить личность пострадавшего, таким образом вопросы судебно-медицинской деонтологии и тайны следствия снимаются.
Прошу также сообщить, какие именно исследования невозможно было произвести на базе КП “Одесское бюро СМЭ” и где они производились.
Только открытость системы, разумный баланс между интересами следствия и гласностью общественно-важной информации сможет снизить общественное напряжение в Одессе, восстановить доверие граждан к силовым структурам.
Краткие выводы.
На основании имеющейся информации можно говорить о следующем:
1. Применения боевых отравляющих веществ в Доме профсоюзов 2 мая 2014 года не было, о чем свидетельствует отсутствие
градиента поражения,
пострадавших сотрудников ГСЧС и граждан снаружи здания,
клиническая картина госпитализированных пострадавших,
косвенно - проведение следственных действий и осмотра места происшествия работниками следственной группы и судмедэкспертами без использования средств индивидуальной газозащиты;
2. Количество погибших в здании, указанное официальными источниками, соответствует действительности. Дополнительных трупов, которые не проходили через судебно-медицинскую экспертизу, были бы завезены отдельно для создания провокационной картинки не было;
3. В инциденте не применялись армейские боеприпасы на основе белого фосфора и любые свидетельства обратного являются несостоятельными;
4. Диагноз “отравление неуточненными газами и испарениями” вполне характерен для смерти на пожаре и не говорит об умышленном применении специальных отравляющих веществ. Диагноз во “Врачебном свидетельстве о смерти” ф.106/о может отличаться от такового в “Заключении эксперта” в силу обязательности формулирования причин смерти по Международному классификатору болезней (МКХ-10);
5. Позы трупов на пожаре зависят в целом от пространственного расположения человека перед смертью, отсутствие “позы боксера” не свидетельствует о смерти от причин, не связанных с пожаром а лишь о температурном режиме в месте расположения трупа;
6. Смысла в намеренном сожжении трупов с целью затруднить идентификацию нет. Приемы идентификации личности в современной судебной медицине широко известны;
7. Многие спекулятивные версии можно было бы опровергнуть, дав доступ общественности к материалам уголовного дела, в частности к материалам судебно-медицинских экспертиз.
Немає коментарів:
Дописати коментар